vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 13 декабря 2011
22:58
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 12 декабря 2011
23:03
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 11 декабря 2011
22:26
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 09 декабря 2011
20:20
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
четверг, 08 декабря 2011
21:56
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 05 декабря 2011
vae soli, vae mihi
и если ударят тебя по одной щеке - подставь другую.
если кажется, что кто-то топчет тебя ногами - молчи.
если кто-то загоняет иголки под ногти - кричи так, как только можешь, плачь, бейся в истерике, стучи ногами- не умирай только.
интернет пестрит цитатами о любви, а книги лежат на полках.
человечьи мысли пестрят разноцветными решениями, а потом дрожащие руки набирают номер - "помоги, меня бьют ногами в живот." а в ответ - "тебе кажется, ты молчи, это ведь пройдет непременно".
боль идет по пятам.
я все еще иду по дороге.
вокруг - все еще то, что было. вокруг не меняется. я не меняюсь тоже. только кофе с каждым годом все горше и все нужнее.
времени все равно, что происходит. времени вообще - все равно.
мне, ясное дело, не так, как времени. мне, понятно, нужно что-то, дабы утешить маленькую мою душонку.
мне бы таблеток, прессованного концентрата просветления.
мне бы, может быть, и вовсе чуть-чуть объятий, а судьба моя - а что я... хотите, гуся нарисую?
себя жалеть нельзя.
столько раз вложить эту фразу в рот своим персонажам и до сих пор ее не освоить - своеобразный рекорд, надо же. когда усваивать, если бьют сапогами в лицо?
по моим венам течет чужая кровь. я не узнаю человека в своем теле.
я - не я.
я - никогда не был мною.
я - есть. меня - нет.
из двух сломанных половин собственной души нужно выбрать ту, что кровоточит сильней. прочее отдать нуждающимся ангелам для заплат на пальто.
хотя бы на что-то ты пригодишься,
неудавшийся самодовольный лживый гуру, не сумевший
спасти
даже собственную
жизнь.
и если ты хочешь быть дальше - отрасти еще десять щек, чтобы по каждой из них можно было ударить.
умей молчать, если хочешь жить.
сапоги идут по твоему лицу.
боль идет по пятам.
то, что разбилось, не получится сшить прозрачной хирургической нитью.
разбившееся - мертвому.
тебя - мертвому,
или ты берешь себя в свои руки и идешь жить дальше.
если кажется, что кто-то топчет тебя ногами - молчи.
если кто-то загоняет иголки под ногти - кричи так, как только можешь, плачь, бейся в истерике, стучи ногами- не умирай только.
интернет пестрит цитатами о любви, а книги лежат на полках.
человечьи мысли пестрят разноцветными решениями, а потом дрожащие руки набирают номер - "помоги, меня бьют ногами в живот." а в ответ - "тебе кажется, ты молчи, это ведь пройдет непременно".
боль идет по пятам.
я все еще иду по дороге.
вокруг - все еще то, что было. вокруг не меняется. я не меняюсь тоже. только кофе с каждым годом все горше и все нужнее.
времени все равно, что происходит. времени вообще - все равно.
мне, ясное дело, не так, как времени. мне, понятно, нужно что-то, дабы утешить маленькую мою душонку.
мне бы таблеток, прессованного концентрата просветления.
мне бы, может быть, и вовсе чуть-чуть объятий, а судьба моя - а что я... хотите, гуся нарисую?
себя жалеть нельзя.
столько раз вложить эту фразу в рот своим персонажам и до сих пор ее не освоить - своеобразный рекорд, надо же. когда усваивать, если бьют сапогами в лицо?
по моим венам течет чужая кровь. я не узнаю человека в своем теле.
я - не я.
я - никогда не был мною.
я - есть. меня - нет.
из двух сломанных половин собственной души нужно выбрать ту, что кровоточит сильней. прочее отдать нуждающимся ангелам для заплат на пальто.
хотя бы на что-то ты пригодишься,
неудавшийся самодовольный лживый гуру, не сумевший
спасти
даже собственную
жизнь.
и если ты хочешь быть дальше - отрасти еще десять щек, чтобы по каждой из них можно было ударить.
умей молчать, если хочешь жить.
сапоги идут по твоему лицу.
боль идет по пятам.
то, что разбилось, не получится сшить прозрачной хирургической нитью.
разбившееся - мертвому.
тебя - мертвому,
или ты берешь себя в свои руки и идешь жить дальше.
воскресенье, 04 декабря 2011
vae soli, vae mihi
а я люблю счастливых людей. я люблю, когда люди счастливы.
какой бы маленькой не казалась беда человека, его горе неподдельно. маленький ребенок, подвыпившие родители которого разрушили его песочный замок, несчастлив не меньше, чем человек, у которого сгорел дом. потерянный кулон может стоить дороже брошенных на ветер слов.
не нам оценивать меру человечьего горя.
не мне - уж точно.
в моих ладонях - только пыль чужих дорог.
мои дороги, кажется, закрыты -
а мне бы только знать (ждать), что у тебя все будет хорошо. мне хватит, правда.
какой бы маленькой не казалась беда человека, его горе неподдельно. маленький ребенок, подвыпившие родители которого разрушили его песочный замок, несчастлив не меньше, чем человек, у которого сгорел дом. потерянный кулон может стоить дороже брошенных на ветер слов.
не нам оценивать меру человечьего горя.
не мне - уж точно.
в моих ладонях - только пыль чужих дорог.
мои дороги, кажется, закрыты -
а мне бы только знать (ждать), что у тебя все будет хорошо. мне хватит, правда.
пятница, 02 декабря 2011
vae soli, vae mihi
растворяться
четверг, 01 декабря 2011
vae soli, vae mihi
i've been dreaming about you for ages, but there is still no you in my nightmares.
- wazzup? - that's winter, bro. - lets's pretend. today is the thirty first of november. - you're a bad actor. - and you are not a director. i am. say: today is the thirty first of november. - today is the thirty first of november. - убедительнее, сука!
и рукой по лицу, по лицу.
в моей раскровившейся жизни будет тридцать первое ноября. и тридцать второе.
и так до тех пор, пока южный город не даст мне выплакаться.
все это - не то чтобы даже не так.
это не то чтобы печально, все это просто как-то неправильно. не вписывается в представления о хорошем,
ну да и черт с ним.
это, знаешь ли, совсем даже не повод.
самое страшное, что есть в моей жизни - это страх, что чье-то счастье разваливается. человечьи глаза не выдержат такого; хрупкость эту нельзя ломать.
я не представляю, как это могло бы быть - не хочу.
постепенное наращивание подземной силы приводит к толчкам внутри груди.
- wazzup? - that's winter, bro. - lets's pretend. today is the thirty first of november. - you're a bad actor. - and you are not a director. i am. say: today is the thirty first of november. - today is the thirty first of november. - убедительнее, сука!
и рукой по лицу, по лицу.
в моей раскровившейся жизни будет тридцать первое ноября. и тридцать второе.
и так до тех пор, пока южный город не даст мне выплакаться.
все это - не то чтобы даже не так.
это не то чтобы печально, все это просто как-то неправильно. не вписывается в представления о хорошем,
ну да и черт с ним.
это, знаешь ли, совсем даже не повод.
самое страшное, что есть в моей жизни - это страх, что чье-то счастье разваливается. человечьи глаза не выдержат такого; хрупкость эту нельзя ломать.
я не представляю, как это могло бы быть - не хочу.
постепенное наращивание подземной силы приводит к толчкам внутри груди.
вторник, 29 ноября 2011
vae soli, vae mihi
небо, разделив себя на части и разлив по разным сосудам, вошло в потерянный город. растрачивает себя снежинками, целуя лбы случайных прохожих, растворяется, опускается все ниже и ниже- скоро накроет. однажды ночью поднимешь глаза, посмотришь в темноту и поймешь - батюшки, да ведь там - не воздух, там же небо. а те, кто живут по другую его сторону, будут удивляться: что это у нас земля вздыбилась, чем мы поссорились с ней, почему ходить теперь твердо и больно?
и никто не даст ответа.
и никто не даст ответа.
понедельник, 28 ноября 2011
vae soli, vae mihi
oh, try this. - it tastes like freedom. - oh, sorry, i've mixed boxes. this is for you. your prison. your fucking life. - yeah, that's it. thank you for keeping me in my cage. i could have done so many silly things. shall i do something for you? - don't mind. i'm noble enough to be satisfied with your thanks. i'm your loving father. i'm your fair judge. i'm your wise king. i'm your god. forever. - yes... my lord. you're master of my soul.
кажется, никто уже не верит, что эту страну можно любить. - защищать - можно, долго же; исправлять - можно, ругаться с нею, воевать - можно. а вот выходить на улицу, радоваться- какой уютный город у нас, кричать, голос срывая, слова гимна, ругаться с чужеземцами - как же так, вам не нравится? как же так, вы еще ни видели тот город и говорите, что видели нашу страну? а ведь тот пожилой полусумасшедший бельгиец-проповедник, с трудом вспомнив русский, смешивая языки, говорил: как же так, не может быть, чтобы вы не собирались в льеж, ну и дураки же вы, радуйтесь, что благодаря путанице железных дорог все получилось, бывают же идиоты, ну, good luck вам und auf wiedersehen, как же это... до свидания - да и называть ее - наша страна, это же не гордость, это прелестный нашинский пафос, когда маленьких мальчиков и девочек из глубинки привозят и показывают им - дети, это страна, в которой вы будете жить. дети, это власть, которая будет вами управлять. дети, а это - люди и правила, с которыми вам придется смириться - если вы, конечно, не хотите в сибирь. вам помочь, показать, где поставить галочку?
все это настолько похоже на абсурд, что можно было бы посмеяться - вот только никто еще не слышал, чтобы одна отбивная на сковородке смеялась над другой, лежащей тут же рядом... мы все варимся в этом бульоне, который пахнет горелым пластиком и кровью, и даже у самолетов ломаются крылья, когда они пытаются вывезти людей - как стреляли по дороге жизни в сорок третьем, так сейчас воздух всей силой наваливается на хрупкий металл. не отпускает, держит.
она-то, конечно, ни в чем не виновата. огромный младенец в куче собственных испражнений, микроцефал - мозг в петербурге, тело в сибири - она-то ни в чем не виновата.
виноваты, получается, мы.
не имея возможности сделать хотя бы что-то, мы априори - виноваты, потому что здесь живем.
как-то так.
острое
кажется, никто уже не верит, что эту страну можно любить. - защищать - можно, долго же; исправлять - можно, ругаться с нею, воевать - можно. а вот выходить на улицу, радоваться- какой уютный город у нас, кричать, голос срывая, слова гимна, ругаться с чужеземцами - как же так, вам не нравится? как же так, вы еще ни видели тот город и говорите, что видели нашу страну? а ведь тот пожилой полусумасшедший бельгиец-проповедник, с трудом вспомнив русский, смешивая языки, говорил: как же так, не может быть, чтобы вы не собирались в льеж, ну и дураки же вы, радуйтесь, что благодаря путанице железных дорог все получилось, бывают же идиоты, ну, good luck вам und auf wiedersehen, как же это... до свидания - да и называть ее - наша страна, это же не гордость, это прелестный нашинский пафос, когда маленьких мальчиков и девочек из глубинки привозят и показывают им - дети, это страна, в которой вы будете жить. дети, это власть, которая будет вами управлять. дети, а это - люди и правила, с которыми вам придется смириться - если вы, конечно, не хотите в сибирь. вам помочь, показать, где поставить галочку?
все это настолько похоже на абсурд, что можно было бы посмеяться - вот только никто еще не слышал, чтобы одна отбивная на сковородке смеялась над другой, лежащей тут же рядом... мы все варимся в этом бульоне, который пахнет горелым пластиком и кровью, и даже у самолетов ломаются крылья, когда они пытаются вывезти людей - как стреляли по дороге жизни в сорок третьем, так сейчас воздух всей силой наваливается на хрупкий металл. не отпускает, держит.
она-то, конечно, ни в чем не виновата. огромный младенец в куче собственных испражнений, микроцефал - мозг в петербурге, тело в сибири - она-то ни в чем не виновата.
виноваты, получается, мы.
не имея возможности сделать хотя бы что-то, мы априори - виноваты, потому что здесь живем.
как-то так.
острое
воскресенье, 27 ноября 2011
15:53
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
суббота, 26 ноября 2011
21:10
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 25 ноября 2011
22:04
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
четверг, 24 ноября 2011
23:51
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
17:14
Доступ к записи ограничен
vae soli, vae mihi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
vae soli, vae mihi
ты меня достала, как матное словона веревочке
(с) девушка с короткой стрижкойбожечки, прекрасный русский язык.
в филологии так много от математики, что даже странно - впрочем, все как-то странно.
немолодая женщина мешает незнакомому мужчине тестировать подзорную трубу - подпрыгивает, махает руками, закрывает обзор; маленькая девочка идет с тюбиком краски для закрашивания седины; гитара расстраивается чаще, чем бьется сердце.
а у нас - непонятно, зима или смерть, ну и черт с ним, оно, кажется, само не знает, когда, с кем и почему случиться; а у нас - город, похожий на чан для крови, прозрачный в пределах видимости, стирающийся в крошево тумана за границами круга, очерченного мелом; у нас - кошки жмутся по стенам, небо никак не может выбрать платье, а люди - что люди.
одни махают неоформившимися крыльями, возносятся наполовину, да вот зимние пуховики снять не могут - холодно, а с ними Петр не узнает души, столпившиеся у ворот рая. что ж им, как дуракам, у райских ворот весны ждать? они здесь еще ступают аккуратно.
другие аккуратно убирают себя в дорогой чехол с красивой серебристой застежкой, отправляют письма, просят: "не беспокойте".
не беспокоим
засушенные розвы проживают одну вечность за другой, уставившись в огненное лицо фонаря. другого бога у них нет.
вторник, 22 ноября 2011
vae soli, vae mihi
в филологии много от математики,
по мягким ладошкам рисовать больно, а здесь уже вот раз - и совсем зима, а князь не успел дойти до последнего моря.
ничего, некоторых вон зовут ариадна игоревна - и они как-то живут
когда-то в старом макондо цвел миндаль, пели птицы и цыгане показывали свои фокусы; стекло тогда было прозрачным, как леденцы Урсулы, мысли - легкими, как тело Ремедиос Прекрасной, а пустоты почти не было - а потом пришли чужаки и свели с ума старого Хосе,
а после и вове началася война, и Аурелиано навегда стал покойником,
а Урсула консервировала одиночество, чтобы его хватило на веки вечные для всех потомков Буэндиа.
одиночество выдохлось, разлетелось по земле и упало снегами где-то слишком далеко от гор.
по мягким ладошкам рисовать больно, а здесь уже вот раз - и совсем зима, а князь не успел дойти до последнего моря.
ничего, некоторых вон зовут ариадна игоревна - и они как-то живут
когда-то в старом макондо цвел миндаль, пели птицы и цыгане показывали свои фокусы; стекло тогда было прозрачным, как леденцы Урсулы, мысли - легкими, как тело Ремедиос Прекрасной, а пустоты почти не было - а потом пришли чужаки и свели с ума старого Хосе,
а после и вове началася война, и Аурелиано навегда стал покойником,
а Урсула консервировала одиночество, чтобы его хватило на веки вечные для всех потомков Буэндиа.
одиночество выдохлось, разлетелось по земле и упало снегами где-то слишком далеко от гор.
понедельник, 21 ноября 2011
vae soli, vae mihi
опрометчивость - мое второе имя.
ни одна композиция, написанная согласно простейшим законам музыкальной гармонии, не может обойтись без мажора - проблема в том, что пользоваться устоявшимися нормами, какими бы логичными они ни были, современным художникам скучно, потому после тоники идет субдоминанта, а потом - переход в другую тональность, и плевать, что Бах делал все, чтобы музыка для людей стала религией, жизнью стала, а это - жалкая подделка под настоящую жизнь
когда человек умирает, его душа оседает белым налетом на стенки тела. если бы врачи умели его счищать, у нас был бы раствор души для тех, кто ее лишился
"- доктор, помогите мне. я не знаю, как жить. я был на войне"
и доктор даст ему немного души умершего ребенка, и солдат заплачет.
- но это не для врачей дело, а для богов со скальпелями в руках, а у богов нет сестер, что могли бы вытереть пот со лба
сестра, скальпель!
сестра, белый халат!
сестру - в карцер!
если люди ждут от тебя большего, чем ты можешь дать, это не твоя вина, а их ошибка
когда рухнут все звезды, не забудь взять с них обещание не гаснуть - однажды тебе придется возвращаться планеты маленького принца, и ты можешь заблудиться в темноте под раскрытыми веками.
ищи путь
в те минуты, когда совпадают цифры, кто-то начинает крошить мои кости изнутри.
ни одна композиция, написанная согласно простейшим законам музыкальной гармонии, не может обойтись без мажора - проблема в том, что пользоваться устоявшимися нормами, какими бы логичными они ни были, современным художникам скучно, потому после тоники идет субдоминанта, а потом - переход в другую тональность, и плевать, что Бах делал все, чтобы музыка для людей стала религией, жизнью стала, а это - жалкая подделка под настоящую жизнь
когда человек умирает, его душа оседает белым налетом на стенки тела. если бы врачи умели его счищать, у нас был бы раствор души для тех, кто ее лишился
"- доктор, помогите мне. я не знаю, как жить. я был на войне"
и доктор даст ему немного души умершего ребенка, и солдат заплачет.
- но это не для врачей дело, а для богов со скальпелями в руках, а у богов нет сестер, что могли бы вытереть пот со лба
сестра, скальпель!
сестра, белый халат!
сестру - в карцер!
если люди ждут от тебя большего, чем ты можешь дать, это не твоя вина, а их ошибка
когда рухнут все звезды, не забудь взять с них обещание не гаснуть - однажды тебе придется возвращаться планеты маленького принца, и ты можешь заблудиться в темноте под раскрытыми веками.
ищи путь
в те минуты, когда совпадают цифры, кто-то начинает крошить мои кости изнутри.