ты меня достала, как матное словона веревочке
(с) девушка с короткой стрижкой
божечки, прекрасный русский язык.
в филологии так много от математики, что даже странно - впрочем, все как-то странно.
немолодая женщина мешает незнакомому мужчине тестировать подзорную трубу - подпрыгивает, махает руками, закрывает обзор; маленькая девочка идет с тюбиком краски для закрашивания седины; гитара расстраивается чаще, чем бьется сердце.

а у нас - непонятно, зима или смерть, ну и черт с ним, оно, кажется, само не знает, когда, с кем и почему случиться; а у нас - город, похожий на чан для крови, прозрачный в пределах видимости, стирающийся в крошево тумана за границами круга, очерченного мелом; у нас - кошки жмутся по стенам, небо никак не может выбрать платье, а люди - что люди.
одни махают неоформившимися крыльями, возносятся наполовину, да вот зимние пуховики снять не могут - холодно, а с ними Петр не узнает души, столпившиеся у ворот рая. что ж им, как дуракам, у райских ворот весны ждать? они здесь еще ступают аккуратно.
другие аккуратно убирают себя в дорогой чехол с красивой серебристой застежкой, отправляют письма, просят: "не беспокойте".

не беспокоимся.

засушенные розвы проживают одну вечность за другой, уставившись в огненное лицо фонаря. другого бога у них нет.